Название: «Игрушки времени»
Автор: destri ([email protected])
Бэта:Эсси Эргана (великая и ужасная)
Пейринг: ГП /ДМ
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance, слэш
Summary: Гарри, Драко, Вольдеморт – все как обычно.
Disclaimer: Персонажи сами-знаете-чьи.
Предупреждение: полнейшее AU. ООС (хотя считаю глупым ставить это предупреждение в слэше – и так ясно, что характеры не чисто роулиговские)
Предупреждение № 2: я продумала сюжет этого фика еще год назад, поэтому события 6 книги в нем не учитываются.
Решила все же начать выкладывать (хотя бы пока в дайри), в противном случае этот фик оканчательно бы окоченел в вечной заморозке)))
Автор: destri ([email protected])
Бэта:Эсси Эргана (великая и ужасная)
Пейринг: ГП /ДМ
Рейтинг: NC-17
Жанр: romance, слэш
Summary: Гарри, Драко, Вольдеморт – все как обычно.
Disclaimer: Персонажи сами-знаете-чьи.
Предупреждение: полнейшее AU. ООС (хотя считаю глупым ставить это предупреждение в слэше – и так ясно, что характеры не чисто роулиговские)
Предупреждение № 2: я продумала сюжет этого фика еще год назад, поэтому события 6 книги в нем не учитываются.
Решила все же начать выкладывать (хотя бы пока в дайри), в противном случае этот фик оканчательно бы окоченел в вечной заморозке)))
-
-
26.04.2006 в 10:2525 декабря 1997 г.
Это был один из тех дней, когда, едва проснувшись, сразу понимаешь, что наступил праздник. И знаешь ты это не потому, что полночи не спал, карауля, когда успокоятся твои однокурсники, чтобы тихонько прокрасться в гостиную и положить под рождественскую елку подарки для друзей. И не потому, что был разбужен громким воплем Рона - он только что развернул ярко-оранжевую бумагу, подписанную «от Гарри» - и не менее громким поскуливанием Невилла, когда Рон смел его с пути, бросаясь к кровати Поттера. Первым, что напоминало о празднике, был запах. Ароматные волны накатывали одна за другой и оседали на губах то сладостью шоколада, то вкусом ванили, то мельчайшими капельками лимонной, земляничной или мятной карамели. Постель шуршала разноцветьем оберточной бумаги, и та, сорванная бесцеремонными мальчишками, бешено носилась в воздухе и полнейшим хаосом оседала на коврах, покрывалах и пологах, превращая уютную спальню шестикурсников в запорошенную диковинным снегом пещеру. Даже тусклый свет пасмурного утра не мог испортить это особенное ощущение хмельной радости, пузырящееся под сердцем, словно маленький родник шампанского. Предвкушение вечернего бала заставляло дрожать и переливаться хрустальными струнами что-то безумно важное в душе, рождало непонятные и волнующие образы и ощущения, словно пробуешь на вкус каждый цвет радуги.
Это был День Рождества, День таинства, и этот День умел хранить секреты. Никто, кроме Него, не знал, что, запершись в своей комнате, юный сероглазый волшебник сжигал в камине письма – листок за листком, – которые написал за несколько одиноких лет, но так и не отправил. Сжигал и клялся себе больше не предаваться глупым мечтаниям. Он принял решение и, возможно единственный раз в жизни, оставил выбор за другим, даже если тот, другой, совершенно ничего не знал об этом.
Только День знал, что Дамблдор, в последний раз пробежав глазами только что написанное письмо, удовлетворенно кивнул и, аккуратно положив внутрь маленькие песочные часы на длинной цепочке, запечатал конверт.
- Фоукс, мне нужна твоя помощь.
Встрепенувшийся феникс с шумном перелетел со своего насеста и, потоптавшись, устроился на плече директора.
- Это письмо очень важно для Гарри, Фоукс. Отнеси его побыстрее, и, пожалуйста, тебя не должны видеть.
Дамблдор повернул голову и что-то тихонько прошептал волшебной птице. Феникс удивленно моргнул, но все же, ласково потершись о его щеку, взлетел и исчез в огненных брызгах. И только День расслышал произнесенное имя.
Никто не видел, как Забини, оставшись, наконец, один в гостиной Слизерина, снял маскирующие чары с внушительной рукописи. Об этот не подзревали, но Блейз целеустремленно готовился к поступлению на факультет Защиты от темных сил. Не обладая большой магической силой, он скрывал острый и изощренный ум. Блестящий теоретик – уже сейчас его модификации заклинаний обещали доставить немало проблем аврорам или упивающимся. Юноша еще не решил, но, в отличие от белокурого однокурсника, он собирался сам сделать свой выбор. «Интересно, если Уизли встречается с Грейнджер, место спарринг-партнера Поттера достанется мне? Гриффиндорец – потрясающий материал. Наверно, он не отказался бы стать моим напарником в научных изысканиях».
Занятый своими планами, Забини понятия не имел, что Рон вот уже несколько месяцев копил на очаровательное колечко с небольшим, но изумительной огранки магическим сапфиром для хорошенькой синеглазой Элизы Вессон – пятикурсницы из Равенкло. Трое гриффиндорцев давно знали, что они – только друзья. Не больше, но и не меньше. Знали, но никого не посвящали в истинную природу своих отношений. И только этот День проник в их тайну. Но он молчал. Молчал, овеваемый праздничной мишурой, оплетенный фривольной омелой, наполненный ароматами жаркого, шоколада и печеных яблок.
А за окнами мела метель. Словно обезумевшее животное завывал ветер и бросал пригоршни сухого, колючего снега в разноцветные витражи старинного замка. Но Хогвартс в величавом равнодушии свысока смотрел на разбушевавшуюся природу. Стужа яростно рвалась в вечерние окна Большого зала и, натыкаясь на ореол тепла, злобно отдергивала ледяные пальцы.
Праздник знал, что такое тайна. В этот День даже в самых тихих звуках слышались неясные знаки, даже самые невинные движения скрывали намеки. Пары сталкивались в водовороте вальса, случайное притяжение - и рука ложилась на плечо в извиняющемся жесте, и не было видно в вихре танца за волной чужих волос изумленных глаз соперника. День ревностно копил чужие секреты и, словно старый муж на свою юную жену, любовался ими в одиночестве.
И также в одиночестве по холодным коридорам кралась невидимая фигура. Напряженно дыша, Поттер осторожно вышагивал за своим наваждением, и невидимая тень играла с ним в прятки, то обгоняя его, то вновь оставаясь позади. Сквозь тонкую преграду мантии-невидимки, он не отрывал глаз от белокурой шевелюры Малфоя, и беззвучно шевеля губами, ругал себя за очередную бесполезную прогулку. А сколько их уже было… Гарри завернул за угол и невольно споткнулся, заметив слизеринца, безучастно подпиравшего стену. Малфой спокойно обшаривал пустое пространство взглядом, и только едва заметная морщинка в уголке губ выдавала его напряжение.
- Сними эту чертову мантию, Поттер, и объясни, какого дьявола, ты следишь за мной?
От внезапного потрясения Гарри потерял дар речи. Малфой досадливо тряхнул головой.
- Я знаю, что ты здесь, Поттер. Я жду.
Гриффиндорец медленно стянул мантию-невидимку. И настороженно воззрился на своего врага.
- Малфой, с чего ты взял, что я слежу именно за тобой? Может мне просто нужно в ту же сторону.
- За идиота меня держишь, Гааарри, - Малфой ехидно протянул имя гриффиндорца. – Я заметил тебя еще двадцать минут назад, и за это время мы успели обойти ползамка. У меня была мысль заманить тебя в подземелья и так погулять, чтобы ты не нашел самостоятельно дорогу обратно, но в честь Рождества, так и быть, спрошу прямо: что тебе нужно?
Поттер молчал. В притворном недоумении приподняв бровь, слизеринец не спеша подошел к нему.
-Поттер?
Мучительно краснея, Гарри поднял взгляд и заметил выражение искреннего изумления на лице Малфоя, пробившееся сквозь обычную холодную маску. Серые глаза поймали изумрудный взгляд и не не отпускали. Прилагая неимоверное усилие, Драко поднял руку и осторожно дотронулся кончиками пальцев до покрасневшей щеки гриффиндорца. Что-то дрогнуло на самом дне зеленых глаз, и, полностью окунаясь в нахлынувшее наваждение, Драко медленно потянулся вперед и накрыл его рот своими губами. Гарри вздрогнул и, отшатнувшись к стене, потянул на себя Малфоя, молчаливо сдаваясь. Драко сорвал с него мешающиеся очки – стекло жалобно звякнуло, разбившись о каменный пол.
- Гарри… - не отрываясь от губ, прошептал Драко. В шорохе упавшей мантии-невидимки они жадно целовались, позволяя празднику добавить еще один бесценный секрет в свою коллекцию.
Вот таким для Гарри навсегда остался этот День: приправленный неясным предвкушением, шуршащий оберточной бумагой, заваленный снегом, саднящий распухшими, зацелованными губами. И над всем этим плыл сладкий горячий аромат печеных яблок.
-
-
26.04.2006 в 10:2923 мая 1998 г.
Поттер был растерян. Не просто слегка озадачен, но пребывал в самой тяжкой стадии недоумения. Впрочем, ничего удивительного. Именно в таком состоянии он обычно и покидал кабинет Альбуса Дамблдора. Но сегодня директор явно переборщил с загадочностью.
- Это тебе, Гарри. Будь очень осторожен. Не разбей стекло, оно не зачаровано, поэтому такое же хрупкое, как и обычное. Но именно это его свойство может однажды спасти тебе жизнь.
- Ээ…Спасибо, сэр. Но все-таки что это? И почему, разбившись, это может меня спасти?
- Я очень надеюсь, что тебе не придется это испытать на себе. Но еще один шанс никогда не бывает лишним, правда? - Дамблдор лукаво улыбнулся юноше. И Поттер изумленно мигнул - столько усталости вдруг выглянуло из-под добродушной маски.
"Он вымотан, - подумал Гарри, - смертельно вымотан. Сколько еще он сможет сдерживать эту войну на границах Хогвартса?"
- С вами все в порядке, сэр? - он не смог сдержать тревожный вопрос.
- Да, Гарри, не волнуйся. Просто у меня была трудная беседа с создателем этого, - Дамблдор кивнул на обычные механические часы, которые совсем недавно вручил мальчику.
- Трудная беседа?
- Да. Он не хотел его делать. Считал, что подобные игры ничем хорошим не кончаются. И в другой ситуации я бы полностью согласился со своим другом. Но не сейчас.
- Что-то случилось, директор?
- Идет война, Гарри. Война в открытую. Вольдеморт приложит максимум усилий для того, чтобы добраться до тебя. Поэтому я долго-долго уговаривал одного волшебника создать этот артефакт. Как я уже говорил, он достойно сопротивлялся, - Дамблдор удовлетворенно хмыкнул.
- Сопротивлялся, но все-таки сделал, - Поттер озадаченно крутил в пальцах кожаный ремешок. - Так это не часы?
- Скажем так, это не только часы, Гарри. Но время показывать они тоже могут.
- А кто их сделал?
Дамблдор снял с носа свои очки-половинки и задумчиво прикусил кончик дужки.
"Ну вот, сейчас предложит своих лимонных долек и опять уйдет от ответа. Он их наверное зачаровывает - только откусишь, и сразу же становится неловко дальше расспрашивать", - Поттер беспокойно поерзал в своем кресле.
- Со временем ты все узнаешь, Гарри.
Высокий мелодичный звон раздался откуда-то справа от Гарри и, оглянувшись, он обнаружил, что звенит небольшая картина в тяжелой, потемневшей от времени золотой раме. Крошечный кабинет - стол, заваленный свитками пергамента, стеклянный шар, наполненный клубящейся красной дымкой, книги на стеллажах под потолок и пустое потертое кресло – картина дышала стариной и уютом.
- Прости, мой мальчик, но я должен поговорить с этим настойчивым типом наедине. Приходи после ужина. Я научу тебя пользоваться этим подарком. И еще, никому не говори о часах. А будет еще лучше, если ты воспользуешься маскирующими чарами. Пойми, то, что я тебе дал, не совсем соответствует букве закона. И если слух дойдет до Министерства, а ты сам знаешь, как у нас распространяются сплетни, боюсь, этот артефакт будет конфискован, а ты однажды можешь остаться в безвыходном положении.
- Но, профессор, я не могу рассказать даже Драко?
- Прости, но даже мистеру Малфою не следует знать о нашей маленькой тайне. Если ты не уверен в себе, я могу применить чары Клятвы Волшебника. Тогда ты не сможешь выдать секрет даже при огромном желании.
- Нет-нет, не нужно. Я обещаю молчать о часах.
Звон становился все более нетерпеливым и вдруг оборвался на высокой ноте.
- Чтоб тебя тарантулы покусали, Альбус, - раздраженно пожелала картина. - И почему ты наколдовал мне такой отвратительный звонок?! Мальчик, ты не мог бы побыстрее убраться из кабинета директора? Альбус ведь уже сказал, что ему предстоит конфиденциальный разговор, - продолжал бушевать голос.
- Извини, Гарри, мы поговорим вечером.
- Хорошо, сэр, я приду после ужина, - захлопнувшаяся дверь отсекла на середине еще одно проклятие и сопровождавший его смешок Дамблдора. Тонкая фигура, прятавшаяся в тени, метнулась к гриффиндорцу.
- Попался, Поттер, - Драко прижал к себе вздрогнувшего возлюбленного. - Что от тебя хотел этот старый маразматик?
- Не говори так, Драко, - укоризненно пробормотал Гарри, - ты же знаешь, что профессор Дамблдор беспокоится за меня.
Охранявшая вход горгулья пошевелилась и, злобно уставившись на мальчиков горящими желтыми глазами, прокаркала:
- Нечего тут стоять! Убирайтесь, малолетние шпионы.
Драко, нисколько не беспокоясь, показал верной стражнице язык, ловко увернулся от удара когтистой лапы и, удовлетворенно ухмыляясь, потащил Поттера прочь из негостеприимного коридора.
- Когда-нибудь она достанет тебя, - укоризненно пробормотал гриффиндорец, - зачем ты постоянно дразнишь ее?
- Она ужасна! Ее уродство оскорбляет мое врожденное чувство прекрасного.
Гарри насмешливо фыркнул:
- Почему же ты тогда выбрал меня? Меня нельзя назвать прекрасным.
Малфой резко остановился, обхватил ладонями его лицо и пристально вгляделся, словно еще раз отыскивая что-то бесконечно важное в любимых чертах.
- Ты прекрасен для меня. Мне неважно мнение остальных. В конце концов, я Малфой. Именно мы устанавливаем эталоны.
Гарри в притворном раздражении закатил глаза.
- Ты бесконечно самодоволен, Малфой!
- Кто бы говорил, Поттер. Ты перевел разговор на себя только для того, чтобы напроситься на комплимент. Никогда бы не подумал, что ты настолько тщеславен.
- Ничего я не тщеславен, - Гарри предпринял судорожную попытку не покраснеть. - Просто мне нравится слышать это от тебя. Что тут криминального?
Драко легко прикоснулся ртом к сжатым в тонкую полоску губам:
- Ничего. Но я люблю дразнить тебя. Ты так возбуждающе пунцовеешь, - Драко невесомо прошелся ладонями по плечам, обхватил за талию и слегка двинул бедрами, вжимаясь в тело Гарри. - О-о, не надо так сверкать глазами! Ты выглядишь так, словно прямо сейчас обладаешь мной. Мерлин, Поттер, я опять хочу тебя, а до моей комнаты еще идти и идти!
-
-
26.04.2006 в 10:29- Иди ко мне, Поттер.
Гарри шагнул в раскрытые объятия, сжал в ладонях любимое лицо в ореоле растрепавшихся белокурых волос и легким поцелуем коснулся губ.
- От тебя пахнет вишней, - не отрываясь от его рта, пробормотал гриффиндорец.
- Ты слишком долго не приходил,- прошептал Драко, - я продегустировал вино.
Его руки медленно крались к груди любимого и незаметно расстегнули верхнюю пуговицу мантии. Окрыленные этой маленькой победой, они принялись за следующую и в этот момент были перехвачены сильными смуглыми пальцами.
- Что это вы задумали, мистер Малфой? – оторвавшись от изучения его рта, Гарри строго взглянул на слизеринца.
- Поттер, ну хватит! Я хочу тебя! – Драко горел нетерпением. Он попытался ухватить отвороты мантии и рвануть их, выдирая с корнем пуговицы и отметая первую преграду на пути к желанному телу.
- Ну уж нет, - Поттер без усилий остановил своего нетерпеливого любовника. – Сегодня я буду наслаждаться тобой.
Почти грубо он сжал Драко и закинул его на стол – на так удачно расстеленную слизеринскую мантию. Не давая ему времени прийти в себя, наклонился и моментально стянул ботинки и носки, открывая узкие белые ступни. Слегка пощекотал почти прозрачную кожу – Драко взвизгнул, откинулся на локти, запрокидывая голову и стараясь восстановить контроль над охваченным судорогой телом.
- Начал ты нетривиально, - хриплым срывающимся голосом одобрил Малфой.
- Буду открывать тебя частями – проинформировал его Поттер.
Мелкие пуговички белой рубашки покорно сдавались под гриффиндорским натиском, и через несколько мгновений она белым парашютом опустилась на пол.
- Глупое изобретение человечества, - прокомментировал Драко ее полет.
Гарри насмешливо фыркнул:
- А помнишь, что вчера рассказывал Бинс о колдунах Древней Греции?
- Ага, они ходили в туниках. Очень удобно, но для тебя невозможно. Ты в ней мог бы только ползать.
- Почему это? - немного обиженно спросил Гарри
- Встать бы не смог, Поттер! – Малфой недвусмысленно обхватил его ногами за бедра.
- Еще надо выяснить кто кого, - Гарри, не церемонясь, расправился с ремнем, Драко приподнялся на руках, изящно выгибаясь, и Поттер стянул с него брюки с бельем, увеличивая горку одежды на полу.
- Ты так и будешь беседовать, или займешься, наконец, делом? – Драко провокационно поболтал в воздухе длинными стройными ногами.
- Я могу и совмещать, - Гарри опустился на колени и крепко сжал тонкую щиколотку. Прикоснулся губами к выступающей косточке, довольно сощурился на прерывистый вздох любимого и аккуратно прихватил зубами облюбованное местечко.
- Ай, больно же, Поттер! - возмутился Малфой.
Гарри дразняще лизнул красную отметину.
- Не прикидывайся, Драко, - он опустил его ступню себе на плечо, прижался щекой к изящному изгибу и взглянул вверх на раскрасневшегося любовника. – Я все-таки выжму из тебя свое имя, - уверенно пообещал гриффиндорец.
Драко упрямо прищурился:
- Посмотрим… Поттер, - он нахально улыбнулся.
Гарри, не отрывая взгляда от потемневших серых глаз, неторопливо провел рукой вверх по ноге, изумляясь ее гладкости.
- Совершенное заклинание депиляции, - ответил блондин на незаданный вопрос.
Гарри улыбнулся и слегка пощекотал языком ямочку под коленом, хмыкнул и вцепился в нее зубами.
- Поттер! – Драко вздрогнул и попытался выдернуть многострадальную ножку из садисткой хватки гриффиндорца. Его член, однако, отреагировал совершенно противоположно на грубость любовника. Драко чувствовал ритмичную пульсацию, низ живота схватывало спазмом желания, а пальцы сами тянулись к паху. Малфой собрал остатки воли и отдернул руку.
- Не думай, что я не заметил, - довольно промурлыкал Гарри и поставил впечатляющий засос на внутренней поверхности бедра. Он оторвался от белой плоти и слегка подул на влажный, покрасневший член Драко. Прозрачная капля неторопливо скатилась по дорожке из вен и была перехвачена у самого основания проворным языком.
Соленая. Гарри довольно облизнулся и поднял взгляд на стонущего слизеринца. Драко судорожно стискивал мантию побелевшими пальцами, выгибался и закусывал губу, не желая проиграть в их шуточной войне. Он зажмурил глаза и потому не видел, с какой многообещающей ухмылкой Гарри склонился над его пахом.
- Гарри Поттер, сэр!
- Добби! - Гарри отпрыгнул от стола. Драко резко сел, набрасывая на обнаженные бедра край мантии. – Что ты здесь делаешь?
- Гарри Поттер не должен сердиться на Добби. Добби принес для Гарри Поттера подарок.
Домовой эльф мелко дрожал, его и без того огромные глаза распахнулись еще шире. Огромная слеза скатилась по испуганной мордашке. Он протягивал Гарри что-то тускло блестевшее в зажатом кулачке.
- Гарри Поттер, - пролепетал домовик, - это велено передать вам, сэр.
- Кем велено, Добби?
- Профессором Дамблдором, сэр.
- Но я его только что видел, - Гарри вздрогнул, когда ему на плечо опустилась рука. Драко в накинутой мантии неслышно подошел сзади и, обняв гриффиндорца за талию, взглянул из-за его спины на домового эльфа.
- Что-то не так?
- Не знаю, Драко. Так что сказала директор, Добби? - Гарри наклонился к домовику.
- Он сказал, что забыл вам передать это. Держите, Гарри Поттер.
Добби протянул руку и словно сквозь силу разжал кулак. Настоящее страдание было написано на его заплаканном лице.
Непонятная фигурка, переливающаяся серебристыми искрами, еще летела в подставленную Гарри ладонь, когда Малфой вдруг резко рванулся вперед:
- Нет! Гарри!
Поздно. Серебряная змейка упала в руку гриффиндорца, пальцы Драко накрыли ее сверху, и в то же мгновение портключ сработал.
-
-
28.04.2006 в 18:19-
-
29.04.2006 в 22:20-
-
01.05.2006 в 00:29Очень красиво. Буду с нетерпением ждать продолжения (мне тоже дали ссылку)
-
-
01.05.2006 в 21:55Угу - грешу я этим))))
~Madame~
Спасибо, что так удачно мимо проходили))
Проду попросить можно))) Постараюсь на этой неделе следующую главу доправить и выложить.
Nikita
Спасибо)) Надеюсь, еще заглянете)))
-
-
05.05.2006 в 15:54Зеленое или голубое? Сколько себя помню – этот вопрос постоянно волновал меня. Зеленая роба мне больше к лицу или голубая? Какое мороженое вкуснее - Малахитовый фейерверк или Голубой водоворот? Какой камень больше достоин украсить мочку моего уха - благородный изумруд или сияющий голубой топаз? Я мучился выбором, доставая робы утром, раскладывая их рядом на кровати – нежный голубой бархат, холодный изумрудный шелк; смотрел, любовался переливами цвета, наслаждался льнущей к коже тканью и каждый раз убирал роскошную одежду обратно в шкаф, отдавая предпочтение черной или серой мантии. Две великолепные подвески, похожие друг на друга, как близнецы, если бы не разные камни, уютно сидящие в серебряных объятиях, так и дожидались своего часа, запрятанные в тяжелую деревянную шкатулку. Скромная алмазная точка, занимающая место одной из них, изредка лучилась сквозь мои длинные пепельные волосы. Я мучился и выбирал, вглядываясь в ледяные голубые глаза отца. Я выбирал и терялся, ловя на себе презрительный зеленый взгляд своего вечного соперника. Долгое время отец побеждал.
Он любил меня. Чтобы ни говорила шепотом мать, нервно оглядывая сад в поисках маленьких черных птиц-охранников, что сторожили Малфой-Мэнор. Эти небольшие, но смертельно опасные твари, часто подлетали, садились на плечо, заинтересованно вглядывались в лицо и с наслаждением пробовали на вкус кровь, что проступала на коже от их жутких острых когтей. Люциус особенно любил этих охранников. Он считал, что сквозь такую стражу никто не проберется, даже прикрывшись многосущным зельем. Когда мне было лет пять, я не понимал чьего визита, так боится отец, и потому страшно ненавидел маленьких летающих садистов. Отец строго приказал никогда не сопротивляться им, поэтому раз или два в неделю, когда мне особенно не везло, я, дрожа, стоял среди каких-нибудь настурций, а тварь с удовлетворением косилась блестящим глазом на теплую каплю крови, сбегающую по моей руке. Сад я ненавидел и, как и мать, предпочитал любоваться удивительной красоты аллеями и цветниками с балконов своего восточного крыла.
Я любил отца. Каждый недовольный взгляд ранил сильнее безжалостных когтей. Сухое «удовлетворительно» на том уроке фехтования, когда отец пробил мою защиту, но я все-таки сумел нанести ему точечный удар, доставило мне самую большую радость за все тринадцать лет жизни, несмотря на то, что ноги дрожали от напряжения, а плечо, защищенное доспехом, онемело от удара его шпаги.
- Оденься, сын. Нас ждет встреча в городе, - спокойный взгляд, поджатые губы, чуть вздернутая бровь. Я знаю все его маски.
- Да, отец.
- Поторопись.
Я без слов поднялся к себе в спальню. И только там, прижавшись спиной к двери, позволил дрожи овладеть моим телом. Я догадывался, куда мы пойдем. Все-таки мне уже четырнадцать лет. Только я никак не мог решить – нужно мне это или нет. В памяти всплыл гневный взгляд зеленых глаз, и я, досадливо встряхнув головой, упрямо прогнал нежеланное видение. Серая мантия – то, что нужно. Слиться с толпой мне никогда не удастся, но при посещении таких заведений, привлекать к себе внимание слишком яркой одеждой – moveton.
Красный тупик заманчиво блестел огнями – яркими и вызывающими витринами в самом начале узенькой мощеной улочки, и дальше все более роскошными убранством. За цветными витражами двухэтажных домиков бесстыдно распахивали полупрозрачные мантии жрицы любви.
Я с непроницаемым лицом шел рядом с Люциусом, не смея морщиться от призывных рук, лиц и навязчивого сладкого запаха духов, кажется, пропитавшего камни мостовой. Из-за колышущихся пологов раздавались звуки музыки, стоны и незатейливая брань - дома в Красном тупике дверей не имели. Все, за исключением одного – роскошного особнячка, в самом конце, к которому мы и направлялись. Его черные зеркальные окна надменно взирали вниз на разноцветное разнузданное великолепие. Тяжелая, темного дерева дверь бесшумно распахнулась, стоило нам только подняться по пяти каменным ступеням. Просторный холл, большой, приветливо горящий камин, перед которым выстроились идеальным полукругом черные кожаные кресла, пушистый ковер, приглушенный свет – и тишина, тишина. Заведения подобного класса для любителей мальчиков не являются борделями. Это салоны только для избранной публики, высшего общества, издавна славящегося своими утонченно-извращенными удовольствиями. Салон Леди Иштен заслуженно считался самым изысканным на острове.
Сама Миледи неслышно вошла через боковую дверь, замерла на мгновение, скользнув по мне оценивающим взглядом, и вдруг тепло улыбнулась отцу. Тот шагнул к ней навстречу и неожиданно склонился, целуя протянутую руку.
- Мальчик вырос, Люциус.
- Да, Хелен. Сегодняшний визит в первую очередь для него. Позволь тебе представить моего сына Драко.
Я слышал об этой женщине раньше. Компаньоны отца иногда за бокалом виски после очередного делового ужина, обсуждали ее бизнес и ее саму. Высокая, стройная аристократка с дерзко посаженной головой. Она обладала бесспорной магической женственностью и жесткой деловой хваткой, которая позволяла ей бесстрашно плавать в мутной воде интриг, заговоров и подстав, что отличали сферу Большого Магического Бизнеса – все с большой буквы. В общем личностью она была незаурядной, что признавал даже Люциус. У Драко иногда возникали подозрения, что не будь она брюнеткой, Леди Иштен вполне могла бы стать его матерью… или, на худой конец, мачехой.
- Рада познакомиться, молодой человек.
Я отвесил вежливый церемонный поклон и слегка прикоснулся губами к прохладной коже ее руки.
- Взаимно, Леди Иштен.
Теплые карие глаза на мгновение зажглись лукавой искоркой и снова подернулись дымкой спокойствия.
- Предлагаю продолжить твое знакомство с этим заведением в другом месте, Драко. Как обычно, Люциус?
Я не удержался и пристально посмотрел на отца. Он ответил мне обычным холодным взглядом. Да… ничем его не проймешь. Даже тем, что собственный сын узнал о его пристрастиях к гомосексуальным отношениям. Впрочем, я давно знал, что Люциус наведывался в это местечко. Меня только немного удивило то, что, судя по всему, он был здесь постоянным клиентом.
- Как обычно, - подтвердил отец.
-
-
05.05.2006 в 15:55Дверь открылась, и в комнату, словно тени, вошли четыре юноши. Один сразу же подошел к отцу, без колебаний взял его за руку. Я хмыкнул, когда разглядел его повнимательнее – высокий, даже не стройный, а худой, черные прямые волосы до плеч, карие глаза и очень бледная кожа. Не красивый, но интересный, неожиданно оригинальный, ему наверняка трудно затеряться в толпе.
- Выбирай, Драко, - Миледи махнула рукой остальной троице, и те подошли на несколько шагов ближе.
Первый темно-русый, серые глаза, намного темнее, чем мои, губки бантиком, призывная улыбка, тонкая рука на узком бедре. Второй черноволосый, смуглый, немного выше меня ростом, очень длинные пальцы сильных рук. Я скользнул взглядом выше, одновременно делая еще несколько шагов к нему, подходя почти вплотную, – припухшие губы, нос с еле заметной горбинкой, темная родинка на скуле, четкие линии бровей, высокий лоб и глаза… темно-голубые глаза… и россыпь зеленых точек у зрачка. На третьего парня я даже не взглянул.
- Алекс, - негромко произнесла Леди Иштен. А я невольно вздрогнул, потому что подсознательно ожидал совсем другого имени.
Юноша подошел вплотную и, взяв меня за руку, повел к еще одной двери, которую я сразу не заметил.
- Там ванная, все необходимое на полочке, халат в шкафу. Я буду ждать тебя здесь, - у него оказался совершенно обычный голос, как у любого двадцатилетнего парня.
Подставляя тело теплым струям воды, я размышлял об этой выбранной мной копии, привычно стараясь выбросить из головы оригинал.
Алекс действительно ждал в комнате – он скинул свой прикид, состоящий из черных шелковых брюк с посадкой на бедрах и полупрозрачной майки, что так соблазнительно охватывала его стройный торс. Полностью обнаженный, он вытянулся на белоснежных простынях, и его смуглое тело невольно приковывало к себе взгляд. Заметив мою неуверенность, он улыбнулся спокойной, теплой улыбкой и игриво поманил меня на постель. Почему-то в его жестах не было ни жеманности, ни пошлости. Признаться, я совершенно иначе представлял себе геев. И именно это я считал доказательством всей безнадежности собственных тайных мечтаний – он никогда не демонстрировал ни капли женственности. С другой стороны, я давно определился со своими предпочтениями, но едва ли кто-то смог бы упрекнуть в женственности меня.
Я смело скинул халат – свое последнее одеяние – и нырнул в ворох накрахмаленных простыней. Склонился над Алексом и, чувствуя его руки, смыкающиеся на моей спине, впервые в жизни поцеловал мужчину. Совершенно потерявшись в водовороте наслаждения, я жадно гладил лицо, плечи, живот, скользил пальцами по напрягшимся соскам, спустился к бедрам, прошелся по безропотно раздвинувшимся ногам, навалился сильнее, впиваясь губами в горячий вкусный рот.
- Теперь, пожалуй, мы вас оставим, - раздался вдруг насмешливый голос моего отца. Незамеченный мной, он полулежал в кресле, а на его коленях сидел черноволосый юноша. И Люциус лениво гладил его затянутое в черную кожу колено. – Продолжай в том же духе, сын.
Он легко поднял парня и степенно вышел из комнаты, таща его за собой. А я от неожиданности так и не убрал руку с паха Алекса и тупо пялился на захлопнувшуюся дверь.
- Так ты будешь продолжать? – с явным весельем в голосе спросил мой будущий любовник. Его рука игриво спустилась по моему позвоночнику, погладила полушария ягодиц, нежные пальцы аккуратно коснулись входа, и я рефлекторно выгнулся им навстречу.
- О! – прошептал Алекс, - А может, ты хочешь иначе?
Завороженный голубыми глазами, я позволил опустить себя на простыни. Я отдавал свое тело, открывая самого себя. И окончательно признавая истину, кончал с именем Поттера на губах.
Больше я в этот салон не возвращался. Хотя теперь я точно знал, что подарю отцу на грядущее двадцатилетие его свадьбы с матерью – это будет изящный браслет – подвижная змея-охранитель с маленькими черными глазами-агатами. Интересно кого она будет напоминать Люциусу – его постоянного любовника, или другого черноглазого слизеринца? Это один из тех вопросов, ответа на которые я, скорее всего, никогда не узнаю.
Запах приторных духов Красного тупика преследовал меня до конца тех летних каникул. Я еще не знал, что это будут последние спокойные дни. А затем – Хогвартс, и Поттер, и весь этот проклятый пятый курс. Меня раздирало от ненависти и желания. И я стал писать письма – откровенно сопливые и пышущие злобой, полные вожделения и горящие нестерпимым гневом. Как я ненавидел! И как опустошающе любил.
Он же был равнодушен. Забывал про меня, когда не видел, при встречах то скользил равнодушным взглядом, то вспыхивал гневом в ответ на мои ядовитые реплики. Меня убивала сама мысль о том отчаянии, в которое я приходил, когда осознавал, что ничего не значу в его жизни – просто раздражающая помеха. Это ясно читалось в его взгляде, когда он останавливался на мне – досада и что-то похожее на смирение.
Я бесился и срывался на своих друзьях, и писал, писал, писал.
Шестой курс принес с собой арктический холод. О том, что случилось в Департаменте тайн, говорили шепотом, оглядываясь по сторонам и фальшиво улыбаясь, если шептуны замечали направленные на них пристальные взгляды. Особенно, если это были взгляды слизеринцев. Отец попал в Азкабан, что перевесило чашу моей ненависти.
А он проигнорировал новый накал моих чувств. Гарри вернулся в Хогварст побледневшим, осунувшимся и странно повзрослевшим. Он стал еще более отстраненным не только от меня, но и от своих приставучих друзей. Я ликовал – вот она возможность или отплатить ему, или соблазнить. Поверьте, первого мне хотелось намного больше. А затем доблестная армия защитников Света понесла первые потери, и то, что первой жертвой войны, стал Перси Уизли, вновь сплотило ряды гриффиндорцев. И Уизли, и Грейнджер в одночасье повзрослели и опять стали достойным обрамлением своему вожаку.
В самом конце 1996 года под Рождество, выпущенный под огромный залог и личное поручительство министра Фаджа, отец вернулся из Азкабана, и в то же время я окончательно сдался в борьбе со своими чувствами – я не мог бы так ненавидеть Гарри, если бы так сильно не любил.
Я любил его. Любил его. Любил. Если бы потребовалось, я крикнул бы о своем чувстве в лицо отцу, в лицо Темному Лорду. Хотя, конечно, оповещать об этом Люциуса намного страшнее. И у меня было немногим больше года в запасе для того, чтобы постараться найти выход из той ловушки, в которую меня заманила судьба – после окончания школы я обязан буду пройти посвящение и вступить в ряды Упивающихся смертью – армии, созданной для того, чтобы убить моего любимого. Только год для выбора – куда уйти, где спрятаться и как жить. Добиваться ответных чувств от Поттера я не стал – не видел смысла унижаться понапрасну. Но хотя бы иметь возможность видеть его – уже огромное счастье. Пройдет полтора года, и я лишусь такой возможности.
Целый год я, затаившись, любовался своим наваждением. А потом весь мир провалился в пропасть, весь мир, кроме него. Рождество 1997 года – день, когда сбылось то, о чем я и не мечтал. И тот приз, на который я и не претендовал, сам вошел в мои объятия. Гарри и я – в бесконечности мгновений счастья. Я забыл о прошлом и не думал о будущем. Видел только его в своем мире. Ничего больше не существовало в моей персональной вселенной до того момента, когда в его протянутую ладонь упала серебряная змея с агатовыми глазами – браслет-охранитель моего отца.
-
-
06.05.2006 в 07:59Очень интересно.
-
-
06.05.2006 в 21:58Спасибо)) Постараюсь и дальше не разочаровать.
-
-
06.05.2006 в 22:17-
-
06.05.2006 в 23:16постараюсь не затянуть с 3-ей главой)))
-
-
18.05.2006 в 04:31-
-
18.05.2006 в 08:17Я буду совмещать)))
-
-
20.05.2006 в 00:39-
-
03.06.2006 в 23:27вы не могли бы продублировать 3 главу и сюда, а то форумы тупят?
-
-
03.06.2006 в 23:32Конечно))) Только с каких это пор мы на "вы"?))))
********************************
Глава 3. "Первый поворот"
Резкий рывок, мельтешение красок вокруг и слабое прикосновение к плечу. Гарри даже не успел понять, что это Драко рядом с ним летит сквозь вой ветра. А уже через мгновение они приземлились на роскошный мраморный пол, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Гарри почувствовал, как из рассеченной брови потекла теплая струйка крови, а голова серебряной змеи больно впилась в руку. Рядом Драко со стоном поднялся на колени. Поттер резко вскочил, смаргивая кровь с ресниц, и в который раз поблагодарил в душе Драко за корректирующее зрение зелье.
- Волдеморт, - прошептал он.
- Ступефай!
Гарри инстинктивно отшатнулся, яркий красный луч ударил прямо в грудь Драко, впечатывая его в стену. Обитые тканью дубовые панели смягчили удар, но все-таки Малфой безвольно осел на пол, оставляя на светлом шелке неестественно яркую алую полосу. Гарри в оцепенении смотрел на скорчившуюся фигурку своего любимого, чье запрокинутое лицо было противоестественно спокойно, пепельные пряди разметались, прикрывая глаза, аккуратные капельки крови скатывались с затылка и, на мгновение застыв на мочке уха, звонко разбивались о мраморные плиты. Эту жуткую капель не могли заглушить даже уверенные шаги приближающегося волшебника.
- Вот мы и встретились, Гарри. Не надо, не вытаскивай палочку, - Волдеморт преувеличенно ласково улыбнулся, - что у тебя за привычка наведываться ко мне в гости в обществе друзей?
- В гости? - Гарри из всех сил старался взять себя в руки. – Что-то я не припомню приглашения.
- Сомневаюсь, что ты принял бы его, - Волдеморт задумчиво изучал подростка. – Так значит, вот почему Люциус так дергался в последнее время – прикрывал наследника, а тот крутил роман с моим главным противником. Даже предупредить сынка пытался.
Волшебник небрежно наставил палочку на Поттера и медленно подошел к нему.
- Не дергайся, Гарри, - он аккуратно разжал пальцы юноши и высвободил серебряную змейку.
- Этот браслет – подарок Драко – он никогда не снимал. Вот, значит, что он выбрал для портключа. Зачем же ты прихватил с собой своего любовника, Гарри? Случай с тем хаффлпаффцем тебя ничему не научил.
- Что ты сделал с Добби? – не обращая внимания на издевку, резко спросил Поттер. Он немного переместился и теперь стоял между Темным Лордом и по-прежнему лежавшим без сознания Драко.
Волдеморт недоуменно приподнял бровь:
- С кем?
- Добби, домовой эльф.
- А, маленький помощник Люциуса…
- Лжешь! Добби больше не служит Малфоям, он не стал бы добровольно помогать ему!
- Добровольно – возможно. Но есть одна пикантная подробность, касающаяся этих маленьких уродливых ублюдков. Они невосприимчивы к большинству заклинаний волшебников, но кровная магия имеет над ними большую власть.
- Кровная магия? – растерялся Поттер. – Разве у них есть родители?
- Гарри-Гарри, что за маггловская невежественность, - иронически хмыкнул Темный Лорд, - разумеется, у них есть родители. Даже более того, эльфы – живородящие создания. Они не вылупляются из яиц. Большинство родовых эльфов даже знают своих родителей. И в этом плане Добби не исключение.
- А в чем же он исключение?
- Наверное, в том, что его отец ненавидит своего свободолюбивого сыночка. Ненавидит до такой степени, что согласился умереть, но услужив мне, подставить его перед своими хозяевами. Как думаешь, что с ним сделают твои друзья, когда узнают, что это из его лапок ты получил портключ, приведший тебя ко мне?
Гарри молча передернул плечами.
- Не хочешь спросить, кто его папочка? Вы с ним старые знакомые.
Волдеморт с насмешкой рассматривал растерявшегося гриффиндорца.
- Не вижу в этом смысла, - выдавил Гарри, - ты все равно не упустишь возможности поболтать.
- Злишь меня. Неразумно, Гарри. Итак, - Волдеморт тряхнул головой, сделал два шага, стремительно развернулся, до странного напомнив Снейпа, и снова подошел к Поттеру, - домовик физически не может прекословить или причинить вред своему хозяину. Вольноотпущенные домовики тоже. Они заключают контракт со своим работодателем, и пункт «не навреди» – основополагающий. Но есть одна маленькая особенность маленького народца, которая позволяет обойти это правило. Дело в том, что последнее желание – предсмертное – отца или матери эльфа выполняется беспрекословно, невзирая ни на какие приказы или запреты хозяина-волшебника. Вот почему в старых семьях родовых старых эльфов убивали собственноручно, убедившись, что они не воспользовались своей кровной магией. И сегодня голова Кричера заняла свое законное место в подземной галереи Малфой-мэнора.
- Кричер – отец Добби? – прошептал Гарри.
- Верно. Этот эльфенок был в числе прочего приданого Нарциссы, если я правильно помню пояснения Люциуса. После того, как умер Сириус Блэк, Кричер перешел к Нарциссе, и провести обряд не составило никакого труда. Старый эльф горел желанием послужить своей новой хозяйке.
- Не смей! Не смей упоминать имя Сириуса! – прошипел Гарри, забыв о предупреждении и судорожно ощупывая карманы мантии в поисках палочки. – И ты, и эта сука Лестранж сдохнете в муках за него
- Это твое личное мнение, которое не имеет ничего общего с действительностью. Экспеллиармус!
Палочка Гарри, заткнутая за пояс брюк, порхнула в протянутую ладонь Лорда. Длинные пальцы с нежностью погладили черное дерево, и, откликаясь на прикосновения волшебника, в воздухе закружились красно-золотые искры.
- Они и в самом деле сестры, - красные глаза Темного Лорда светились торжеством. Ласкающие движения вдруг прервались на середине, пальцы резко сжали тонкую палочку, и на пол упали два бесполезных деревянных обломка.
- Думаю, на этом наше противостояние закончилось, Гарри.
Поттер ошеломленно смотрел на сломанную палочку и не знал, что ему предпринять – палочка Драко осталась в Хогвартсе, аппарировать он не умел, и в пределах видимости не наблюдалось ни одного портключа. Похоже было на то, что на этот раз помощи было ждать не откуда.
- Жаль, что Люциус не видел своего сына в момент вашего появления здесь. Вы так трогательно держались за руки – великолепное зрелище. Признаться, я всегда испытывал слабость к прекрасным картинам, скульптурам… и людям, - Волдеморт обошел замершего гриффиндорца, заинтересованно рассматривая неподвижного Малфоя. – А он на самом деле прекрасен. Великолепное произведение искусства. Люциус по праву гордится своим наследником. Хотел посоветоваться с тобой: как думаешь, кому его отдать – Питеру или Бэлле? Они оба проявляли к нему интерес во время наших встреч. И оба заслужили эту маленькую потаскушку. Я склонялся к кандидатуре его тетушки – Питер все-таки очень… неэстетичен. Но теперь, - он язвительно ухмыльнулся, - зная, что маленький Драко предпочитает мужчин, я могу и передумать.
Гарри сжал кулаки, до крови впиваясь в кожу ногтями. Молчать. Только бы не сорваться и не наделать глупостей. Молчать, пока это возможно, и искать выход. Раньше получалось. Всегда. Нельзя потерять самообладание теперь, когда от его выдержки зависит жизнь Драко.
Волдеморт заинтересованно наблюдал за выражением лица Поттера.
- Впрочем, не будем сбрасывать со счетов Люциуса. Возможно, он выкупит жизнь своего наследника.
- И где же ваш преданный упивающийся? Пошел вздремнуть в перерыве между пытками? – натянуто выдавил Гарри.
- О нет, - с нежностью прошептал Темный Лорд, повернувшись к своему пленнику, - Люциус в данный момент в Хогвартсе. Возглавляет ударный отряд.
- Но как…
- Да все очень просто, Поттер. В тот же самый момент, как сработал портключ, следящие чары доложили Дамблдору, что ты покинул пределы Хогвартса и Хогсмида. Разумеется, вся магия была тут же направлена на поиски, и охранные заклинания ослабли. Собственно, для этого даже не потребовалось моего вмешательства, Люциус и Бэлла прекрасно справились. Ты никогда не задумывался над тем, что Хогвартс по сути – последняя цитадель сопротивления? Падет школа – и весь остальной магический мир сам рухнет к моим ногам? Хогвартс – это символ, уничтожь его - и все остальные не смогут сопротивляться. Да и кто остался? Министерство во главе с таким услужливым Фаджем – они не противники мне, скорее скрытые союзники. Да, конечно, сопротивление останется, но это уже будут беглецы, я выловлю их, не торопясь. Это даже может стать интересной забавой для моих верных слуг. И все это так близко! Надо убрать только два препятствия – тебя и Хогвартс. И эта задача почти решена. Но прежде чем ты умрешь, я должен наказать тебя за наглость. Это, конечно, тебя уже ничему не научит, но мне доставит большое удовольствие.
Гарри ухмыльнулся прямо в змеиное лицо.
- Что-то новое придумал, или обойдешься банальным Круцио?
- Банальным, - Волдеморт резко повернулся обратно к Малфою и с совершенно бесстрастным лицом взмахнул палочкой, - Круцио!
Не раздумывая, Поттер кинулся наперерез проклятию, протянул руку, словно пытаясь его поймать. И поймал – Круциатус ударил в кисть, взорвался оглушающей болью в нервных окончаниях. Гарри в судорогах рухнул на пол, и в то же самое мгновение стекло на волшебных часах треснуло. Его швырнуло в водоворот теней, и последней связной мыслью было сожаление, что Директор никогда ему не расскажет, что же это был за подарок.
-
-
03.06.2006 в 23:47вкуууусно! спасибо! это вся, да?
Только с каких это пор мы на "вы"?))))
-
-
03.06.2006 в 23:56пока все)))
у меня не очень со временем))
Рада, что тебе понравилось!
-
-
04.06.2006 в 00:07да, время...
-
-
04.06.2006 в 12:35Такие образы красивые, действительно сказочные!
Будем ждать продолжения =)
-
-
04.06.2006 в 14:31Совершенно очаровал Люциус - такой живой, эмоционально понятный, разноплановый, что ли. Понятны его отношения к другим. А вот - на мой взгляд, Главный злодей какой-то нечеткий. ну... словно картонный. Может, дальше он получит побольше описания, и его образ станет более "выпуклым"? Исключительно, имхо, потому что вообще фик очень интересный. Спасибо, автор!
-
-
05.06.2006 в 11:58-
-
05.06.2006 в 12:45я рада, что понравилось)))) заходи еще))
Deieneris
Благодарю. Стараюсь))
Margota
Совершенно очаровал Люциус - такой живой, эмоционально понятный, разноплановый, что ли. Понятны его
отношения к другим
хмм... так я про него еще не писала почти))))
Ля-Мур
Все будет совсем не так)))
-
-
06.06.2006 в 11:37-
-
06.06.2006 в 12:28ты хочешь, что Драко достался Волди?
-
-
06.06.2006 в 13:50-
-
06.06.2006 в 13:57Сделаем)))
-
-
14.06.2006 в 05:42Очень интересно куда же "закинет" Гарри. Спасибо за чудесный фик.